Чужое Солнце - Страница 25

– Сак, тебя начальник уже давно ищет, – тревожно сообщила она.

– И что? Мир рухнул? – иронично спросил он, в ответ женщина тоже улыбнулась: – Нет, за окном все также.

– Вот видишь, – Сак подошел к ней и, сняв очки, посмотрел ее голубые глаза, – Все замечательно и дальше будет также.

Его манера разговора была снисходительно-равнодушной. Никто в управлении не мог себе позволить такой тон, только он. А почему? Никто и спрашивал, это был просто факт, и это был Сак.

– Меня нашел Аск, пусть ему это зачтется, – бросил он слова словно в воздух, и, открыв большую дверь, вошел в кабинет, где за столом сидел мужчина лет пятидесяти, лысый, с небольшим животиком, который услышав звук открываемой двери, поднял голову и, увидев вошедшего, поднялся из-за стола:

– Где ты ходишь? – спросил он с некой претензией.

– Гулял, отдыхал. Не нервничай Мак.

Мак изобразил улыбку: – Какие там нервы, я переживаю. Ты пропал, связи нет. Ладно, садись, – указал он на стул перед столом. – Нам поступил достаточно интересный проект, и я хотел обсудить его с тобой.

Он нажал кнопку и над столом, в воздухе возникла проекция некоего устройства.

Сак сел в кресло, изобразив внимание и учтивость, Мак тоже занял свое кресло.

Сак был советником начальника Управления ДиР. Он как то появился в управлении несколько неожиданно, словно из ниоткуда. Проверка его регистрации показала, что он есть в сети. Около года назад Сак принес проект аттракциона, основанного на внезапности, что вызывало шок у посетителей. Это сначала вызвало неприятие, так как не вызывало положительных эмоций в первый момент, но Сак убеждал, что некая доля страха полезна, так как это тоже эмоции, и всегда наступают положительные, когда проходит шок. Согласовывали долго, Сак дошел до начальника и сумел убедить. Возможно, тот советовался с Наставником, хотя это было не известно, но проект был принят и имел успех, а Саку предложили у них работать. Его незаурядный ум позволил быстро занять должность советника, и вскоре без его мнения не обходился практически ни один проект.

Такой взлет давал Саку много преимуществ, но и проблем. За ним могли присматривать, хотя еще ни разу он не заметил за собой какой-либо службы обеспечения порядка, да и повода усомнится в себе, он не давал.

Вскоре он предложил создать клуб ОСА. Он изначально хотел иметь место, где можно пообщаться, но не в кафе. Тайно было опасно, и он сделал предложение организовать клуб, куда были бы допущены люди, которые имели возможность думать, могли иметь свое мнение и хотели его высказать.

– Такой клуб необходим, – убеждал он начальника.

– Но он не имеет отношения к развлечениям.

– Пусть развлекаются игрой слов.

Такой ответ озадачил Мака.

– Там можно обсуждать, что хочется, высказывать мнения, – продолжал Сак, – это поможет развитию. Пусть будут группы по интересам.

– Но у нас есть группы музыкантов, писателей и прочие.

– Да, но они разрознены и там специалисты. А надо дать возможность другим проявить себя. В клуб принимать только по рекомендации и проверок.

– И что является критерием?

– Наличие способности думать и не стандартно. Наличие собственного мнения. Пусть развлекают сами себя.

– Я должен обсудить этот вопрос с Управлением общественного спокойствия. Не приведет ли это к нежелательным последствиям.

– Разумеется, а если с Наставником?

– Возможно, и с ним.

Как у большого начальника, ответчик стоял в кабинете. Это был персональный аппарат. «Прямая связь с Богом», – думал про себя Сак. В этой теме не обойдешься простым вопросом и не дашь простой ответ. Сак понимал, что наличие автомата для связи позволяло Наставнику самому обращаться к Маку.

В итоге вопрос был решен положительно. Клубу выделили целый этаж в одном из зданий в центре города, и он быстро приобрел популярность, но вступить в него было не просто. Никто не знал критериев для вступления; туда приглашали, и там было все для приятного, тихого отдыха и рассуждений вслух. Сак был назначен руководителем, как инициатор проекта. Он полностью контролировал все его секции, отслеживал, чем разговаривают, обсуждают аргедонцы. Но это не было поиском инакомыслящих, это был поиск нестандартного мышления. Просьбы о вступлении в клуб были, но Сак вел себя жестко и прием в клуб был тщательным. «Умственного мусора достаточно и на улице, – говорил он. – Мне нужны личности».

В общем, ОСА было место сосредоточения умов и каждый, кто не был его членом, мечтал в него вступить. Этот клуб был отдушина от житейских забот.

Высказав свои соображения, по проекту, Сак побродил по управлению, пообщался в отделах с сотрудниками, где его всегда приветливо встречали; был он любимцем здесь. Ближе к концу дня Сак вышел из здания, не взяв с собой аппарат индивидуальной связи, которым он пользовался редко, мотивируя тем, что его могут отвлечь в самый неподходящий момент, когда он думает над новым проектом, а взамен, он регулярно звонил в управление, спрашивая новости для себя. Последние несколько дней он провел в других городах, потому и был практически недоступен.

Выйдя, Сак, посмотрел на городские часы, они показали, что скоро закончится рабочий день, а значит, улицы будут еще более наводнены гражданами. Пешком пройдя по еще относительно свободным улицам, он подошел к светлому зданию и вошел внутрь, где достал карточку члена клуба, вставил ее в приемник и вошел в открывшуюся дверь лифта. Вышел он уже на этаже клуба, где было тихо. В некоторых комнатах, за стеклянными стенами сидели аргедонцы и что-то обсуждали. На комнатах были таблички, указывая какие темы здесь можно обсуждать: литература, техника, музыка. Сак прошел по коридору и встретившей его женщине-администратору, как он ее называл, велел подготовить пропуск на Аска, нового члена клуба. Сак подбирал людей для себя, и Аск ему нравился, мог пригодиться. Затем прошел в дверь слева, в свой кабинет. Пройдя к окну, он смотрел на залитый вечерними лучами город, красивый, ухоженный, с множеством парков и аллей. Внизу уже сновали люди, похожие на муравьев, занятые своими делами: кто шел домой, кто на встречу с друзьями. Они жили привычной для них жизнью, но Сак не завидовал такой жизни, потому что им было можно многое, кроме права думать о жизни, ее смысле.